Закулисные страсти, или о том как мы начинали…

К.А.Коровин. Испанский кабачок. Эскиз декорации III картины II действия для
постановки балета Л.Минкуса "Дон Кихот"

Первый балет, для которого мы работали костюмы и декорации, был "Дон Кихот". Удивительно, что, несмотря на вопль газет, "декадентство на образцовой сцене", балет шел при полных сборах. Артисты не желали надевать мои костюмы, рвали их. Я ввел новые фасоны пачек, вместо тех, которые были ранее, похожие на абажуры для ламп. Пресса, газеты с остервенением ругали меня: "декадентство". ..Прекрасный артист Малого театра  Ленский, считавший себя художником и знатоком, писал в "Русских ведомостях": "Импрессионизм на сцене Императорского театра", причем слово "импрессионизм" бралось, похоже, как ругательство, так же, как и "декаденство".

К.А.Коровин .Китри. 1900 Эскиз костюма для Л.А.Рослевой

В декорационной мастерской, где я писал декорации, я увидел, что холст, на котором я писал клеевой краской, не сох и темные пятна не пропадали.  Я не понимал, в чем дело. И получил анонимное письмо, в котором безграмотно мне кто-то писал, что маляры-рабочие кладут в краски соль, которая не дает краскам сохнуть. На В.А.Теляковского (директора Конторы Императорских театров), который сидел в партере на репетиции в Малом театре, бросилась с криком какая-то женщина, желая ему нанести оскорбление – ударить. Теляковский схватил эту женщину за руки, но в конторе Императорских театров в это время сидел в телефонной будке рецензент из "Московских ведомостей", где телефон уже был соединен с Петербургом, куда условлено было дать знать, что Теляковскому нанесено оскорбление действием во время репетиции. Наутро в Петербурге газеты оповестили, что управляющему московской конторой Императорских театров нанесено оскорбление действием.

В.А.Теляковский. Фотография. 1903

Я купил себе револьвер и большую кобуру и писал декорации с револьвером на поясе. К удивлению, это произвело впечатление.

Не понравилось  прессе то, что ранее журналисты имели право, когда им угодно, ходить за кулисы, а Теляковский запретил, а также запретил всем богатым москвичам-меценатам вход за кулисы, где те в уборных ранее пили шампанское с артистами. Теляковского ругали в газетах, и все то, что он реформировал, улучшал, ставили ни во что. Видно было, что это была сплоченная компания, и появление новых сил в театре было почти невозможно. Теляковскому было трудно справляться со всеми препятствиями, но странно то, что несмотря на всю травлю прессой Теляковского, меня, Головина, - сборы в Императорских театрах были полные.