Про живопись передвижников и Саврасова

Саврасов Алексей Кондратьевич
Грачи прилетели

1871

Я рано начал рисовать и писать красками – сам, не испытывая при этом никакого  принуждения или поощрения, веления или внушения. Картины, до чего хороши казались мне! Но когда стал я старше, некоторые из них были и непонятны. Было непонятно, зачем художник написал их.

Вот одна картина – она пугает. Говорят: "Священник в деревне, пьяный". Мне показалась она очень странной. Это была картина Перова. Или вот – железнодорожная станция, платформа, поезд уходит в дали, какой-то человек с печальным лицом – "Проводил". Никогда не мог понять я, что хорошего в этих картинах.

Но вот что внушало мне восторг – "Весна" Васильева и "Грачи прилетели" Саврасова! Сколько жизни на этих картинах, как хороши их краски! И рано понял я, что главное в картине не что написано, а как написано. А когда я писал сам, всегдашним моим горем было, что другие, когда смотрели на мои работы, говорили: "А зачем это? Ни к чему, идеи нет…"

"У всех есть свои очаровательные певицы!"

В.А.Теляковский.
Директор Императорских
театров (1901-1917)

Фотография. 1900-е

Директор Теляковский говорил мне как-то при моем приезде в Петербург.

 - Представьте, ко мне заявился Распутин. Просит принять певицу в оперу. Я его не принял. Знаете, если брать всех певиц по рекомендации министров, журналистов да еще и "святых страцев", то хороша  опера будет. Но слушала эту певицу приемочная комиссия, музыканты, я слушал. Поет все мимо, и голоса нет.

Правда, у всех есть свои очаровательные певицы. У всех!

Удивительно это. Не беру. Враги говорят, ничего не понимает директор. Муравьев рекомендовал. Замечательная. Дошли до «самого». Говорю, не могу взять – прикажите. А приказать-то не хотят…

   Он смотрел на меня, и глаза директора смеялись.

Про свадьбу Шаляпина

Портрет Т.С.Любатович.
Вторая половина 1880-х

 У Шаляпина образовалось много знакомств в Москве, и летом он часто гостил в деревне Путятино, у певицы Частной оперы Татьяны Спиридоновны Любатович.

Однажды он заехал ко мне и просил поехать  с ним к Любатович.

 - Поедем. Возьми ружье, ты ведь охотник. Там дичи, наверное, много. Глушь, место замечательное. Татьяна  - баба хорошая. Ты знаешь, ведь я женюсь.

 - Как женишься? На ком? – удивился я.

  - На Иоле Торнаги. Ну, балерину у нас знаешь? Она, брат, баба хорошая, серьезная. Ты шафером будешь. Там поблизости в деревне я венчаюсь. Должно быть, Труффи приедет, Малинин, Рахманинов, Мамонтов.

В имении Т.С.Любатович Путятино
(Владимирская губерния)

Фотография. 1897

Справа с корзиной – К.А.Коровин.   

 А как ты думаешь, можно мне в деревенской поддевке венчаться? Я терпеть не могу эти сюртуки, пиджаки разные, потом шляпы. Картуз же – умней, лучше. Козырек – он солнце загораживает, и ветром не сносит. В вагоне еду – я люблю смотреть в окошко. В Пушкино, к Карзинкиным, недавно ехал, высунулся в окошко, у меня панама и улетела. Двадцать пять рублей заплатил…    

Дягилев и журнал "Мир искусства"

С.П.Дягилев. Фотография. 1900-е

В 1898 году в Петербурге, в квартиру Мамонтова, где я останавливался, пришел молодой человек, элегантно одетый. Волосы его были тщательно расчесаны; впереди белела прядь седых волос.

- Я был в Москве, - сказал он, - познакомился с Серовым, и он мне дал ваш петербургский адрес. Видите ли, я хочу издавать художественный журнал, и мне нужно ваше участие. В журнале будет также отдел иностранной живописи. В русском художестве начинается новая эра, представителями которой являетесь вы, Врубель, Левитан, Серов – московское течение в искусстве.
В это время в комнату вошел С.И.Мамонтов.

- Вот какая интересная мысль, - сказал я, - издавать художественный журнал.

Савва Иванович протянул руку молодому человеку. Тот назвал себя: Дягилев. Мамонтов повел нас завтракать к Кюба. От Кюба я поехал к Дягилеву.

О Шаляпине...

Ф.И.Шаляпин в роли Ивана Грозного
в постановке оперы Н.А.Римского-Корсакова
"Псковитянка". Фотография. 1898

Шаляпин довольно часто отказывался петь, и иногда - в самый последний момент, когда уже собиралась публика. Его заменял в таких случаях по большей части Власов. В связи с этими частыми заменами по Москве ходил анекдот. Шаляпин ехал на извозчике из гостей навеселе.

- Скажи-ка, - спросил он извозчика, - ты поешь?

- Где же мне, барин, петь? С чаво? Во когда крепко выпьешь, то бывает, вспомнишь и запоешь.

- Ишь ты, - сказал Шаляпин, - а вот я, когда пьян, так за меня Власов поет...

Не было дома в Москве, где бы не говорили о Шаляпине. Ему приписывали самые невероятные скандалы, которых не было, и выставляли его в неприглядном виде. Но стоило ему показаться на сцене – oн побеждал. Восторгу и вызовам не было конца.

Экзамены

В комнате. 1886.

Изображены И.И.Левитан и К.А.Коровин

Ученики живописи безвыходно до позднего вечера занимались в Школе. Часов рисунка и живописи было много и много было предметов – поэтому все как-то отставали. Между преподавателями был какой-то холод.

Помню -  экзамен русской истории. Сидят за столом, покрытым зеленым сукном, преподаватель истории Побойнов, инспектор, художник Трутовский, художник В.Г.Перов.

Преподаватель Побойнов задает вопрос Левитану, который хорошо отвечал на вытянутый билет.

 - А скажите, в котором году и месяце император Павел Петрович переехал в Гатчину?

Левитан не знает.

- Я тоже не знаю, - подумавши, сказал и профессор Перов.

 

- А по-моему, хронология является главнейшим предметом художника. Художник обязан знать эпоху, - заявил сухо Побойнов.  – Если он, - указал он на  Левитана, - будет писать картину "Приезд в Гатчину", не зная хронологии, он не будет знать время: зима, лето, осень… Художники часто ошибаются в истории и вообще…

Воспоминания детства. Про Пушкина

Онегин в постели. 1901

Всероссийский музей А.С.Пушкина, Санкт-Петербург

Многим бы хотелось видеть Пушкина. А бабушка моя, Екатерина Ивановна Волкова, видела его. И много говорила мне и брату моему, когда мы были детьми. Говорила об Александре Сергеевиче Пушкине, что это был самый умный человек России. И часто говаривала нам о нем. И мне представлялся он красавцем, на белом коне, как наша лошадь Сметанка, и в каске с перьями.

А бабушка сказала мне, что нет, он был маленького роста, сгорбленный, курчавый блондин с голубыми большими глазами, блестящими, будто на них были слезы. Серьезный, никогда не смеялся. Одет был франтом, носил большое кольцо на пальце и смотрел в золотой лорнет. "Зачем это, - подумал я, - маленького роста? Неправда, что бы мне ни говорили".

Про то, как я Поленову позировал

В.Д.Поленов. Этюд (Изображен К.А.Коровин). 1887

Государственный Русский музей

В большом особняке дома, у сада, в Купальне, куда я пришел, Поленов показывал мне свои этюды Палестины. Они были разнообразны. От самых маленьких, не более вершка, до больших.

Они были колоритны, талантливы. Генисаретское озеро, храм Соломона, часовня Гроба Господня и много других.

- Я начинаю большую картину, - сказал он мне, - "Христос и грешница". У меня к вам просьба. В свободное время вы немножко попозируйте мне, полчаса. Я с вас немного попишу. Мне нужно.

 У Поленова в большой комнате-мастерской было особенно нарядно. Висели старые восточные материи, какие-то особенные кувшины, оружие, костюмы. Все это он привез с Востока. Это все было так непохоже на нашу бедность.

В.Д.Поленов. Христос и грешница. 1888

Государственный Русский музей

Однажды в ресторане



В ресторане времен нашей молодости

Фотография. Начало 1900-х

Сколько ни вспоминаю Федора Шаляпина в его прежней жизни, когда он часто гащивал у меня в деревне и в Крыму, в Гурзуфе, не проходило дня, чтобы не было какой-либо вспышки. В особенности, когда вопрос касался искусства и …денег.

В ресторане, потребовав счет, Шаляпин тщательно его проверял, потом подписывал и говорил:

- Пришлите домой.

Помню, мы с Серовым однажды сыграли с ним шутку:

Шаляпин пригласил меня и Серова завтракать в "Эрмитаж".

Я упросил директора, Егора Ивановича Мочалова, поставить в счет холодного поросенка, которого не подавали.

- Поросенка же не было.